Первый российский автомобиль.

Само по себе дальнее путешествие на классическом автомобиле доставляет огромное удовольствие. Но как можно пренебречь возможностью совершить автопробег по мотивам исторического события? - Такая связь времен придает определенный подтекст мероприятию. Ты находишься в контексте и, в большой степени, оказываешь уважение первопроходцам!

Итак, пришлось немного посидеть в архивах и раскопать вот такую интересную информацию:     

По мотивам материалов

- газеты "Одесский листок"за 1891 г.;

- журнала "Новейшие открытия и изобретения" за 1896 г.;

- газеты "Российский модный дом" за 1896 г.;

- газеты "Императорский посыльный" за 1897 г.  

В сентябре 1891 года, редактор «Одесского листка» Василий Васильевич Навроцкий, вернувшись домой после отдыха на французской Ривьере, сделал родственникам и близким неожиданный сюрприз - автомобиль, или, как тогда было принято говорить, самобеглую коляску. А поскольку, это был первый автомобиль, оказавшийся в переделах Российской империи, то сюрпризом он стал для всех жителей нашей родины и даже их потомков. Непонятно, почему дата этого исторического события не стала профессиональным праздником для российских автолюбителей и членов их семей.

В первопрестольной автомобиль появился только в 1899 г. Но еще раньше произошло самое знаменательное событие в истории автомобилизации России - в 1896 г. в Петербурге был построен первый российский автомобиль. Вот что было написано в заметке «Производство экипажей с бензиновыми двигателями в России», опубликованной в «Журнале новейших открытий и изобретений» за 1896 г.: «Производство экипажей с механическими двигателями, принявшее во Франции, Германии, Англии и других государствах довольно обширные размеры, не имело до сих пор предпринимателей в России, если не считать немногих и малоудачных попыток строить велосипеды с бензиновыми двигателями по образцу немецких".

История первого российского автомобиля началась в 1893 году в Чикаго, на всемирной выставке, где демонстрировался автомобиль "Бенц" модели "Вело". Он и привлек внимание двух петербуржцев, представляющих здесь свою продукцию. Что интересно: впервые встретились они только на выставке. Это были владелец завода керосиновых и газовых двигателей Евгений Александрович Яковлев и управляющий фабрики конных экипажей Петр Александрович Фрезе. Решение изготовлять совместными усилиями аналогичный "самобегательный экипаж" напрашивалось само собой. И через три года, в 1896 году, первый российский серийный автомобиль был представлен широкой публике.

Нетрудно догадаться, что двигатель и трансмиссия были изготовлены заводом Яковлева, а корпус, ходовая часть и колеса - фабрикой Фрезе. Естественно, эта машина была очень похожа на конструкцию Бенца и по внешнему виду, и по конструктивным решениям. Однако она была не повторением немецкой конструкции, а своей оригинальной разработкой. Чертежей не сохранилось, и параметры автомобиля историки восстанавливали по имеющимся фотографиям и описаниям.

В июле 1896 года автомобиль демонстрировался в Нижнем Новгороде на Всероссийской промышленно-художественной выставке. Он ничем не уступал своим зарубежным конкурентам.

Но судьба первого русского автомобиля оказалась неудачной. На Нижегородской ярмарке император Николай II даже не удостоил его вниманием, не оценил работы двух гениальных изобретателей. Надежды Яковлева и Фрезе рухнули.

Что стало с первым отечественным автомобилем, неизвестно. Есть предположение, что автомобиль был уничтожен самими его создателями. И только  узкий круг знакомых Яковлева и Фрезе был в курсе дальнейшей биографии первого российского автомобиля.

Двоюродный брат Петра Александровича Фрезе по матери, авантюрист и путешественник Анисим Серафимович Коноппе, искренне сочувствуя и принимая участие в судьбе своего родственника, после недолгих размышлений, решился на отважный шаг. В целях спасения проекта, он предложил компаньонам предоставить ему автомобиль для одиночного автопробега Москва - Париж. Желая доказать надежность транспортного средства и целесообразность его массового производства, Анисим Серафимович в августе 1896 года стартовал из каретного двора своей наследной усадьбы, в Лубеньках, неподалеку от Васильевского спуска. В сопровождающие к нему, вызывался верный друг, известный московский меценат и промышленник Абрам Моисеевич Глюк. Ради путешествия, Абрам Моисеевич развелся со своей нелюбимой женой и оставил ей все имущество, включая трех пуделей, печатную машинку и акции сибирской горнодобывающей компании имени Ивана Толстоногого.

Маршрут разрабатывался с учетом качества дорог, коих еще не много было в России, в конце 18 века, и проходил через Минск, далее через Варшаву и Берлин в Париж. По пути, во всех крупных городах, были заплаированы рекламные акции и бесплатные катания для всех желающих, особенно, для журналистов заграничных автомобильных изданий.

К сожалению, уже в самом начале, маршрут пришлось изменить. Недалеко от Минска, потребовался ремонт правой полуоси и, воспользовавшись родственными связями Абрама Моисеевича, необходимые производственные мощности для ремонта автомобиля нашлись в Клайпеде. Подводами автомобиль доставили на клайпедскую чайникоремонтную мануфактуру. После нескольких попыток, мастера не смогли добиться необходимой точности и автомобиль морем отправился в старинный немецкий город оружейников и ювелиров, Киль. Действительно, немецкие мастера смогли в точности воспроизвести необходимую деталь и даже изготовить 2 дополнительные, на замену. С этим ценным грузом, путешественники продолжили свой путь к намеченной цели, попутно решив посетить Гамбург и Антверпен. Больше никаких ремонтных работ производить не потребовалось и по истечении 23 дней, автомобиль своим ходом въехал на  Монмартр, где уставшие автомобилисты решили переночевать.

Утром следующего же дня в Москву была отправлена телеграмма, включавшая немыслимое количество доработок по улучшению ездовых качеств транспотрного средства, ласково нареченного в пути Тимошей. Также, к письму прилагался чертеж восстановленной полуоси.

Однако.

Этим же днем, после обеда Абрам Моисеевич, неожиданно для всех, открыл  в себе талант художника и поступил на курсы художественного мастерства имени Поля Гогена. А Анисим Серафимович безответно влюбился в модистку и они, срочно уехали в Сен-мало на показы мод.

Письмо, к сожалению, не дошло, как происходило со многими письмами в то время. Яковлев и Фрезе, не дождавшись вестей от путешественников, решили навести справки по намеченному маршруту. Но в результате смены маршрута, никакой информации так же узнать не смогли. В результате автомобиль остался в Париже, а Яковлев и Фрезе, потеряв его следы, решили никому ничего не говорить.

Абрам Мосеевич, взяв псевдоним Жан Огюст Энгр, пользовался известностью и популярностью всю жизнь и, тем более, после смерти. Писал портреты и натюрморты на заказ. А Анисим Серафимович, прожив долгую и счастливую жизнь, умер от старости в окружении 9 детей и 32 внуков.

Автомобиль же до сих пор хранится в семье Коноппе, и в качестве семейной же реликвии переходит от отца к сыну.

p.s. Как, наверное, стало уже понятно, акценты сместились и вместо Лиссабона мы едем в Париж.